Визит директора ЦРУ в Ереван и американские гранты для Армении

15 июля 2022 года директор ЦРУ США Уильям Бернс посетил Республику Армения, где провел ряд встреч на высшем уровне, включая переговоры с премьер-министром Николом Пашиняном.

Впоследствии стало известно, что Агентство США по международному развитию (USAID) по частям предоставит Еревану грант в размере 120 млн. долларов, из которых 68,5 млн. долларов будут направлены на «продвижение демократии», а 51,4 млн. долларов – на цели, связанные с улучшением экономической безопасности. Грантовое соглашение «о сотрудничестве в целях развития» уже акцептовано официальным Ереваном, соответствующий проект документа 28 июля 2022 года одобрен на заседании правительства Армении. [1]

Обращает на себя внимание тот факт, что посольство США в Армении не анонсировало визит руководителя ЦРУ, местные источники отмечают, что глава американской разведки прибыл в Ереван фактически тайно, оповещение СМИ осуществлялось постфактум.

Примечательно, что незадолго до приезда Уильяма Бернса власти Армении объявили о планах по созданию Агентства внешней разведки, которое должно появиться в стране в рамках запланированных реформ силового блока. По имеющейся информации, координирующую функцию в процессе создания национальной разведслужбы выполняет Совет безопасности Республики Армения, секретарь которого Армен Григорян уже сообщил, что ведомство «начало переговоры с коллегами по формированию этой новой структуры». [2]

Роль Армена Григоряна в налаживании контактов со спецслужбами США

При этом фигура Григоряна неоднозначно воспринимается в Армении, особенно в кругах антипашиняновской оппозиции, а также в России, в том числе в среде экспертов, специализирующихся на проблематике государств Закавказья. Дело в том, что в связи с особенностями трудовой биографии, которая до «бархатной революции» 2018 года была связана с неправительственным сектором, в том числе с организацией Transparency International, руководитель армянского Совбеза имеет устойчивую репутацию «западника» и «человека Сороса», занимающего ответственную должность в одном из государств ОДКБ. [3] Впрочем сам Григорян отрицает эти обвинения, заявляет, что «не является прозападным политиком» и придерживается «армяноцентричных взглядов». [4]

Что касается оценки деятельности данного чиновника на посту куратора силового блока страны, то, с одной стороны, нельзя не согласиться с мнением, что Григорян, безусловно, несет часть ответственности за поражение Армении во Второй Карабахской войне. Однако, с другой стороны, команде Пашиняна удалось удержать власть и выиграть парламентские выборы в 2021 году, несмотря на масштабные акции протеста, которые продолжаются уже без малого два года. Объективно, что в этом случае как полиция, так и спецслужбы, общую координацию деятельности которых осуществляет Совбез во главе с Григоряном, однозначно сыграли весьма важную роль.

По нашему мнению, Армен Григорян – один из столпов команды Пашиняна, который оставался в обойме даже в условиях достаточно сумбурной кадровой политики в отношении силового блока, проводимой армянским руководством в последние годы.

В качестве примера можно отметить, что в период 2018-2020 гг. в Службе национальной безопасности Армении сменилось пять руководителей. Причем один из директоров СНБ того периода Микаел Амбарцумян, на долю которого выпало руководить спецслужбой в самой горячей фазе Второй Карабахской войны, проработал на своем посту лишь один месяц – с 8 октября по 8 ноября 2020 года.

 Примечательно, что предшественник Амбарцумяна – Аргишти Кярамян, был назначен на высокую должность руководителя органов госбезопасности в возрасте 29 лет, вообще не имея какого-либо опыта работы в спецслужбах и профильного специального образования.

В этой связи необходимо отметить, что, на наш взгляд, подобная кадровая чехарда в СНБ, отвечающей за разведку, контрразведывательное обеспечение и экономическую безопасность страны, стало одной из причин поражения Армении в Карабахе. [5] Исходя из вышеизложенных обстоятельств, существует риск, что дальнейшее реформирование спецслужбы, с выделением отдельного Агентства внешней разведки, может привести не столько к укреплению оборонного потенциала страны и расширению возможностей на внешнем контуре, сколько к усугублению процесса фрагментации системы органов государственной безопасности Армении.

При этом потенциальные контакты с ЦРУ США, где американская разведка, с большой долей вероятности, будет готова максимально полно и активно включиться в создание разведывательной службы одного из государств ОДКБ, связанного также рядом союзнических соглашений в области обороны и национальной безопасности с Россией, представляются не лучшим решением для Армении на современном этапе обострения геополитического противоборства в мире.

Показательно, что во время визита в Ереван Уильям Бернс провел переговоры с Арменом Григоряном, в ходе которых, как сообщает пресс-служба Совбеза, армянская сторона представила «свой взгляд на ситуацию в сфере безопасности в регионе, существующие вызовы и подходы Еревана к установлению мира в регионе». Также в сообщении утверждается, что в вышеизложенном контексте стороны обсудили «переговорные процессы Армения – Азербайджан и Армения – Турция» и «дальнейшее развитие двусторонних отношений между Арменией и США». [6]

Возвращаясь к роли Григоряна в структуре армянской власти, в том числе в части неформального влияния, нельзя исключать, что устойчивость положения секретаря Совбеза на фоне перманентных «чисток» силового блока может объясняться не только доверием премьер-министра, но также его определенной «связующей» функцией между руководством Армении и западными, в первую очередь американскими специальными службами.

Например, по прошествии короткого промежутка времени с момента назначения на должность, 24 октября 2022 года 35-летний Армен Григорян лично встречал в ереванском аэропорту «Звартноц» советника по национальной безопасности президента США Д. Трампа Джона Болтона, который до этого в рамках своего турне по Закавказью встречался с секретарем Совета безопасности России Николаем Патрушевым и президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым. [7] Небезынтересно, что по факту данного визита тогдашний пресс-секретарь МИД Армении Анна Нагдалян заявила, что прибывшая американская делегация «стала самой представительной за последние десятилетия». [8]

О роли и задачах Болтона в системе тогдашнего американского истеблишмента красноречиво свидетельствуют признания самого бывшего высокопоставленного чиновника, который в недавнем интервью для прессы сознался в планировании и организации государственных переворотов в интересах США в третьих странах, в частности, в Венесуэле. «Как человек, спланировавший не один переворот, – не здесь, разумеется, а в других странах – могу сказать, что для этого требуется кропотливая работа.» – довольно откровенно заявил экс-советник президента США по вопросам национальной безопасности. [9]

Концепции «комплементарной политики» и «глобальной армянской нации»

С момента обретения государственного суверенитета руководство Республики Армения проводит т.н. «комплементарную» внешнюю политику. Необходимо отметить, что само слово «комплементарный» в переводе с английского языка означает дословно «дополнительный». Соответственно комплементаризм, закрепленный в качестве базового принципа армянского внешнеполитического курса, предполагает сотрудничество с двумя или более субъектами международных отношений, в том числе конкурирующими между собой по соображениям политики, идеологии или экономики.

По мнению армянских ученых, комплементарность национальной дипломатии «долгие годы позволяла весьма адекватно отвечать на многие вызовы и угрозы в условиях довольно узкого пространства для геополитического маневра», а развитие военно-политического союза с РФ не вызывало каких-либо противоречий с параллельным развитием партнерских отношений с ЕС, США и блоком НАТО. Более того, подобный подход воспринимался в политико-формирующих кругах Армении как некий «баланс сил между региональными и внерегиональными акторами, сложившимися с 1990-х годов». [10]

По нашему мнению, следствием подобной внешней политики стал факт членства Армении в ЕАЭС при одновременном наличие соглашения о всеобъемлющем и расширенном партнерстве между РА и Европейским союзом, которое было подписано 24 ноября 2017 года, однако вступило в силу 1 марта 2021 года.

Оценивая данный прецедент весьма важно подчеркнуть, что Москва никогда публично, на официальном уровне не ставила Ереван перед выбором «или/или», увязывая развитие двусторонних отношений, интеграцию Армении в ЕАЭС или ОДКБ с прекращением связей с Западом. Возможно, бывшим лидерам Армении Роберту Кочаряну или Сержу Саргсяну, которые поддерживали весьма тесные контакты с руководством РФ, удалось убедить российских коллег в концепции «глобальной армянской нации», основанной на проживании за рубежом от 7 до 10 миллионов человек армянской диаспоры (Спюрк) при количестве проживающих в Армении 2,5-3 млн. человек.

При этом в контексте связей РА с Западом важное значение имеет т.н. «далекая диаспора», прежде всего во Франции и США, где выходцы из Армении имеют определенное влияние в деловых и политических кругах. Например, в США с 1918 года существует Армянский национальный комитет Америки (Armenian National Committee of America) – крупнейшая и влиятельная американо-армянская организация, занимающаяся общественной деятельностью и межгосударственными отношениями.

В свою очередь, в Конгрессе США действует т.н. «армянский кокус» – своего рода подкомитет, в который на разном этапе входило более 100 конгрессменов, включая бывшего главу Госдепартамента Джона Керри. [11] В 2021 году двухпартийная группа из 65 членов Палаты представителей США призывала администрацию Байдена оказать Армении и сепаратистскому образованию в Карабахе финансовую помощь в размере 100 млн. долларов для минимизации последствий поражения во Второй Карабахской войне.

С большой долей вероятности, нынешний пакет помощи в 120 млн. долларов, который армянское правительство получит по линии USAID, также является следствием совокупности усилий команды официального Еревана и лоббистских возможностей различных проармянских организаций и сообществ, действующих в США на общественном и государственном уровне.

Вместе с тем, нельзя не отметить, что армянские элиты неоднократно испытывали завышенные ожидания относительно возможностей «далекой диаспоры». После распада СССР власти Армении стремились использовать опыт Израиля, Китая и Ирландии, которые наладили эффективное взаимодействие со своими диаспорами и получают от них значительную политическую и экономическую поддержку.

В первые годы независимого развития Армении была попытка привлечь к управлению государством специалистов из «далекой диаспоры» (прежде всего из США и Франции) в надежде, что они помогут в кратчайшие сроки наладить жизнь страны в соответствии с западными стандартами. Однако большинство таких зарубежных назначенцев (первый глава МИД РА Р. Ованнисян и др.) этих надежд не оправдали. В то же время в 1990-х гг. важнейшую роль в военных успехах создаваемой армянской армии сыграли бывшие офицеры Советской Армии (выходцы из самой Армении и армяне из других республик СССР). [12]

Очередная попытка обратиться за помощью к верхушке Спюрка, проживающей в западных странах, была предпринята армянским руководством после т.н. «бархатной революции» 2018 года, когда Никол Пашинян и члены его команды рассчитывали на значительный приток инвестиций от диаспоры для построения «новой Армении» по стандартам либерально-рыночной демократии.

При этом, по нашему мнению, несмотря на определенные тактические успехи, каких-либо серьезных достижений и практических результатов во взаимодействии с «далекой диаспорой» у нынешних армянских властей нет. С точки зрения влияния на глобальные процессы и оказания содействия материнскому государству большую практическую пользу для интересов РА несет трехмиллионная армянская диаспора в России, хотя позиции наиболее влиятельных фигур в структуре российского армянства нередко коренным образом расходятся с политическими интересами Н. Пашиняна и его ближайшего окружения.

«Бойтесь данайцев, дары приносящих»

Возвращаясь к проблематике комплементарной внешней политики Армении, представляется целесообразным напомнить, что, в отличие от России, Запад и конкретно Евросоюз пытался требовать от РА однозначного геополитического выбора, увязывая ультимативные указания с перспективой продолжения сотрудничества. К примеру, на саммите Восточного партнерства в Вильнюсе в ноябре 2013 года также планировалось подписание соглашения об ассоциации Армении и Евросоюза, однако 3 сентября на встрече с президентом РФ Владимиром Путиным президент Серж Саргсян подтвердил желание Еревана вступить в Таможенный союз и включиться в процесс формирования Евразийского экономического союза. Это решение вызвало критику со стороны европейских структур и экспертных кругов, которые заявили, что Армения якобы «практически прервала переговоры с Европой», что сделало невозможным парафирование соглашения об ассоциации с ЕС.

При этом тогдашний комиссар ЕС по вопросам расширения и европейской политики соседства Штефан Фюле заявил, что Таможенный союз (ТС), созданный Россией, Белоруссией и Казахстаном, подрывает суверенитет отдельных стран, в то время как ассоциация с Евросоюзом, наоборот, «усиливает независимость». «Он [ТС] подрывает суверенитет и строится на экономических и торговых отношениях, базирующихся на субсидиях, контролируемых «Газпромом» и Кремлем. Политическое сотрудничество базируется на требованиях Москвы. И события в Крыму, незаконный референдум и аннексия, о чем я сильно сожалею, еще одно доказательство тому», – сказал функционер Еврокомиссии. [13]

Впоследствии Брюссель признал сложившуюся реальность и, во избежание утраты каналов коммуникации с Арменией, начал выстраивать политику на данном направлении с учетом членства Еревана в ТС ЕАЭС. При этом суть стратегии Евросоюза, которая заключается в геополитической конкуренции с РФ и экспансии в регионы традиционного российского влияния, принципиально не изменилась. Необходимо отметить, что т.н. «дорожная карта», направленная на реализацию соглашения о всеобъемлющем и расширенном партнерстве между Республикой Армения и Европейским союзом, состоит из более чем 300 мероприятий, связанных с различными областями, включая образование, науку, здравоохранение, социальную защиту, инфраструктуру, экономику, окружающую среду и др. [14]

В еще большей степени агрессивной, направленной на продвижение т.н. «ценностей» и настроений русофобии, является «мягкая сила» Великобритании и США, промоутерами которой выступают многочисленные НПО с иностранным финансированием, имеющие сетевой характер на территории Армении. При этом ни в экономическом, ни в военно-политическом плане, страны Запада не предлагают Еревану никаких альтернатив отношениям с Россией, странами Евразийского экономического союза и блока ОДКБ. Однако, создание сетевых «структур гражданского общества», выделение сравнительно небольших грантов «на развитие демократии», вовлечение академического сообщества, госслужащих, журналистов, студенчества в различные программы и стажировки позволяет Западу продвигать собственные нарративы в информационно-политическом пространстве Армении, что особенно важно с учетом прогрессирующей динамики противостояния в мире, которая отмечается после начала специальной военной операции РФ на Украине.

В этой связи армянским властям и соответствующим аналитическим службам предстоит ответить на важнейший для дальнейшего развития РА вопрос: отвечает ли традиционный внешнеполитический комплементаризм Еревана современным реалиям, способно ли нынешнее правительство Пашиняна сохранить баланс интересов ведущих геополитических субъектов в Армении и не допустить в своей стране открытия «второго фронта» против России?

Так нужно ли радоваться «данайцам, приносящим дары» и принимать американские гранты, в том числе на цели, имеющие отношение к сфере государственной безопасности Армении?

* Деятельность Агентства США по международному развитию (USAID) и Transparency International признана нежелательной на территории России.