Идеология и практика военно-морского строительства Турции

В Эгейском море – в водах, примыкающих к Измиру, – в этом году состоялись международные учения Efes-2022, организованные Турцией. В них приняли участие порядка 11000 военнослужащих, в том числе свыше 1 тыс. – из 37 стран мира. Ясно, что большую часть, занятых в маневрах, составлял турецкий контингент.

Триумф Эрдогана

Апофеозом учений стала высадка морского десанта на полигон Доганбей под Измиром. Десятки десантных катеров и кораблей доставили на берег подразделения спецназа и морской пехоты. Центральной фигурой в этой операции стал американский десантный корабль-док Arlington (LPD 24), который устроители маневров разместили в центре. Двумя параллельными колоннами его «обтекали» многочисленные турецкие десантные корабли и катера, с которых и производилась высадка. По версии командования 6-го флота ВМС США, к которому приписан Arlington, учения Efes-2022 были «направлены на повышение готовности сил, содействие стабильности и процветания в регионе, а также оперативной совместимости между США, Турцией и другими союзными странами». Но на самом деле на маневрах отрабатывались действия по захвату греческих островов в Эгейском море у Анатолийского побережья Турции.

Как так получилось, что Соединенные Штаты послали свой корабль на учения, где репетировалось вторжение на греческие острова? Ведь Вашингтон в давнем греко-турецком споре обычно держит сторону Афин. Может быть, на берегах Потомака что-то не знали и не поняли? Нет, все знали и все поняли.

Просто приближался саммит НАТО в Мадриде, на котором должен был решаться вопрос о вступлении в Североатлантический альянс Швеции и Финляндии, а Анкара соглашалась дать свое добро только при выполнении ряда условий. Среди них не было обязательного участия в учениях Efes-2022, но дабы не раздражать строптивого партнера, США, а вслед за ними Франция и Италия приняли приглашение Турции. Между тем Афины буквально умоляли партнеров по НАТО отказаться от участия в этих маневрах.

Верх взяло дипломатическое мастерство президента Турецкой Республики Реджепа Тайипа Эрдогана. «Учения Efes-2022 продемонстрировали всем, на что способна наша нация, – заявил он по завершению маневров. – Попытки Греции сорвать проводимые Турцией учения Efes-2022 не увенчались успехом». И добавил: «Почти никто из участников учений Efes-2022 не прислушался к призыву Греции отказаться от участия в них, в том числе США». Таким образом, маневры стали успехом и даже триумфом лично Эрдогана.

Острова вражды

35 млн. лет назад, когда еще не было ни греков, ни турок, территорию современного Эгейского моря, которое в Турции называют Адаларским, занимало пространство суши под названием Эгеида. 20 тысяч лет назад в результате повышения уровня моря из-за таяния льдов, а также тектонической катастрофы, Эгеида распалась и ушла под воду. На поверхности осталось лишь более 2400 островов – остатки бывшего континента, большинство из которых ныне принадлежат Греции. Многие из этих островов протянулись узкой цепочкой вдоль берега Малой Азии.

Некоторые из них видны невооруженным глазом с турецких пляжей. Например, остров Мейс площадью 12 кв. км, над которым развевается флаг Эллады, находится всего в двух милях от турецкого берега и в более 500 милях от континентальной Греции. Но к нему, по утверждению Афин, относятся 40000 кв. км континентального шельфа и соответствующая исключительная экономическая зона.

Греко-турецкий конфликт имеет многовековую историю. Да, когда-то большая часть Малой Азии находилась, выражаясь современным языком, под контролем греков. Достаточно вспомнить Трою, со взятия которой началась экспансия данайцев на полуострове. Но вторжение османов разрушило греческую Византию. После падения Константинополя в 1453 году вся Малая Азия перешла под власть турок. Практически и все острова Эгейского моря в той или иной степени оказались подчинены Стамбулу.

Все переменилось в 1918 году, когда пала Османская империя. Турецкой Республике отошла вся Анатолия, а Греции – острова Эгейского моря.

В соответствии с Лозаннским договором 1923 года, а также Парижским договором 1947 года, на Лемносе, Самофракии и островах восточной части Эгейского моря Греция не должна размещать свои Вооруженные Силы. Там разрешается иметь только полицейские посты. Однако под разными предлогами, например для упорядочения потока беженцев и борьбы с террористами, Афины все-таки развертывают там пехотные части, строят аэродромы и военно-морские пункты базирования. Что, естественно, вызывает неудовольствие и протесты Анкары.

К слову, первоначально нынешняя волна греко-турецкого кризиса была спровоцирована Афинами, когда 15 июля 1974 года греки устроили переворот в Никосии с целью присоединения Кипра к Греции. В ответ Анкара высадила свои войска на севере острова, заселенного преимущественно турками, и провозгласила там Республику Северного Кипра.

Сейчас у Анатолии граница территориальных вод греческих островов составляет 6 миль. В случае, когда территориальные воды двух государств перекрываются друг другом, тогда достигаются договоренности о срединных линиях. Теперь Афины заявляют о том, что в соответствии с Конвенцией по морскому праву 1982 года, они установят 12-мильную ширину территориальных вод вокруг всех своих островов у берегов Анатолии. В таком случае исключительная экономическая зона Греции распространится на большую часть акватории и дна Эгейского моря.

Естественно, Анкара не согласна с подобной трактовкой. В турецкой столице считают претензии Греции необоснованными. Там утверждают, что поскольку Турция не является подписантом Конвенции ООН по морскому праву, она не обязана выполнять её предписания. Более того, в Анкаре убеждены, что греческие острова у берегов Анатолии находятся в пределах исключительной экономической зон Турции. Они, так сказать, гости, а не хозяева.

Такая интерпретация легла в основу концепции «Голубой родины» (Mavi vatan), которая получает все большую поддержку не только среди политической элиты Турецкой Республики, но и широких кругов населения.

Mavi vatan – военно-морское доминирование Турции

Цель концепции «Голубой родины» состоит в доминировании Турции в Средиземном море, возврате торговой и морской мощи, которая некогда принадлежала османам.

Авторство идеологии «Голубой родины» современные турецкие политики и СМИ нередко приписывают Мустафе Кемалю Ататюрку – первому президенту Турецкой Республики, которого считают «отцом нации». «Мы оказались в ловушке на суше, – говорил он. – Так же, как и русские. Перекрыв проливы, мы удержали русских в Черном море и обрекли Россию на крах. Потому что мы разорвали их связи с союзниками. Но нам тоже суждено рухнуть по той же причине. Хотя мы находимся у берегов Средиземного и Черного морей, мы не можем двигаться ни в один океан. Имея сухопутные силы, лишенные военно-морских сил, мы никогда не сможем защитить наш полуостров от военно-морских сил, которые могут доставить сюда сухопутные войска». В этих словах, конечно, нет ничего о «Голубой родине», но, несомненно, содержится правильная мысль о необходимости развивать не только сухопутные войска, но и ВМС.

Главным идеологом Mavi vatan считают отставного контр-адмирала Джема Гюрдениза. Многие турецкие издания публикуют его статьи, а теле- и радиостанции охотно предоставляют ему эфир.

Судьба этого человека весьма показательна. Служил на эсминцах и фрегатах турецкого флота. Затем командовал фрегатом Gaziantep – бывшим американским Clifton Sprague типа Oliver Hazard Perry – и 3-й дивизией эсминцев. Получил дипломы турецкого Военно-морского колледжа и Колледжа Вооруженных Сил Турции. Степень магистра защитил в Высшей школе Военно-морских сил США (Naval Postgraduate School). Его работа «Анализ личности и образования» получила отличную оценку. Он удостоен степени магистра Брюссельского свободного университета в области международной политики. Джем Гюрдениз хорошо владеет английским и французским языками. То есть вырисовывается фигура военного интеллектуала, возросшего на западных ценностях и традициях.

Успешно продолжалась и служебная карьера. В 2004 году ему присвоили звание контр-адмирала первой ступени, а в 2008 году – полного контр-адмирала. Джем Гюрдениз командовал десантными и минно-тральными силами, руководил отделами стратегического планирования и политических связей Военно-морского штаба.

Но в 2011 году его отправили в отставку в связи с якобы причастностью к так называемой операции «Кувалда», которая предполагала организацию военного переворота в стране. Гюрдениза вместе с другими 365 старшими офицерами арестовали. Его приговорили к 18 годам тюремного заключения. Однако после того, как Конституционный суд признал обстоятельства операции «Кувалда» сфабрикованными, контр-адмирала 9 июня 2015 года полностью оправдали.

Второй раз Джема Гюрдениза арестовали в апреле 2021 года как одного из главных организаторов открытого письма 104 отставных турецких адмиралов по поводу сохранения режима конвенции Монтрё в связи с планами строительства Стамбульского канала. Авторы призвали прекратить любые дискуссии о возможности выхода страны из этого международного соглашения. Отставные «морские волки» также указали на необходимость сохранения действующей Конституции Турции на фоне инициативы президента Эрдогана о разработке нового Основного закона страны. Но суд Анкары отпустил на свободу всех десятерых «зачинщиков» открытого письма, в том числе и Гюрдениза.

Не стратегия, а «надполитическое пространство»

Концепция Mavi vatan, несмотря на всю свою популярность, – не стратегия, а скорее национальная идея, без четко очерченных рамок. Приверженцы «Голубой родины» по-разному оценивают её масштаб. Так, одни считают, что она распространяется только на Эгейское море, другие говорят о всем Средиземном море и прилегающим к нему акваториях. Президент Реджеп Тайип Эрдоган – безусловный сторонник и лидер неосманизма – часто обращается к постулатам Mavi vatan, однако обычно не ссылается на «Голубую родину».

Сам Джем Гюрдениз утверждает, что «Голубая родина» представляет собой «надполитическое пространство», единственной целью которого является забота о высших интересах Турецкой Республики.

Согласно Гюрденизу, «Турция сегодня находится в состоянии осады, её окружает не только Запад, но и арабские страны, которые действуют совместно с ним. Но то, что на Востоке находятся Россия и Иран, является фактором сдерживания для противников Турции. Если бы не они, империалистические силы точно так же, как во время Первой мировой войны, давно растащили бы страну по кусочкам».

Тезис, если не о союзнических, то, по крайней мере, прочных партнерских отношениях Анкары с Москвой, Тегераном и Пекином отставной контр-адмирал постоянно выдвигает на первый план. Без такого партнерства, полагает он, немыслима реализация целей «Голубой родины». «Власти США занимаются подстрекательством, провоцируя Турцию к шагам, направленным против Российской Федерации, и понять логику турецких властей, которые «ведутся» на это, невозможно», – заявил он в связи с проводившимися в начале прошлого года американо-турецкими военно-морскими учениями в Черном море.

«Сегодня, если бы Ататюрк был жив, его точно назвали бы пророссийским евразийцем, – отмечает главный идеолог Mavi vatan. – Потому что через три дня после того, как Ататюрк основал меджлис 23 апреля 1920 года, первым решением парламента было соглашение о союзе с Россией».

Весьма показательна позиция Джема Гюрдениза по вопросу членства Киева в Североатлантическом альянсе: «Если Украина станет членом НАТО, то почти все Черное море будет подконтрольно странам-членам Альянса, а все геополитические интересы Турции окажутся под угрозой».

«Я не говорю, что создается многополярная мировая система, она уже создана, – подчеркивает Гюрдениз. – Россия больше не боится применять силу при проведении своих геополитических «красных линий». Все это приводит к тому, что Атлантическая система, представляющая собой союз торговых государств, приходит в упадок перед лицом азиатско-тихоокеанских систем, представляющих собой систему государств безопасности».

Иная интерпретация

Естественно, подобные взгляды далеко не всегда устраивают официальную Анкару. Вот почему идеолога Mavi vatan там предпочитают держать на расстоянии. Ему даже нашли более приемлемую замену, тоже в лице контр-адмирала – начальника штаба ВМС Турции Джихада Яйджи. Тот поначалу не увлекался теориями, а занимал строго прагматичную позицию в отношении «Голубой родины» в Эгейском и Черном морях, что вполне устраивало Эрдогана.

Ситуацию в Эгейском море в очередной раз обострило открытие богатых нефтегазовых месторождений на континентальном шельфе этой акватории. «Греция и её давний партнер – образованное греками-киприотами правительство Южного Кипра, попытались навязать Турции так называемую Севильскую карту, – говорил Джихад Яйджи. – Севильская карта была подготовлена университетом Севильи в начале 2000-х годов при поддержке Европейского союза. Её цель – показать морское пространство, находящееся под юрисдикцией государств-членов Европейского союза, включая так называемое морское пространство Южного Кипра и Греции в Восточном Средиземноморье. Судя по Севильской карте, Греция и Южный Кипр хотят запереть Турцию, страну с самой протяженной в Восточном Средиземноморье береговой линией в 2280 км, в заливе Анталья. Их главная цель – размыть, в нарушение всех принципов международного и морского права, права других прибрежных государств, в том числе права Турции, на морское пространство, подпадающее под её юрисдикцию».

В то же время Джихад Яйджи – ярый приверженец Североатлантического альянса, поскольку «Турция не только обладает второй по величине армией в НАТО, но и внесла большой вклад в реализацию основных целей Альянса со времени присоединения к нему в 1952 году». При этом «России выгодно иметь такого друга, как Турция, в качестве члена НАТО», так как «Турция – это элемент, стабилизирующий обстановку и способствующий поддержанию баланса сил в регионе».

А вот как он видит реализацию концепции Mavi vatan: «Турция стремится расширить возможности своих Военно-морских сил по присутствию в оперативно важных районах Мирового океана. Турция предпринимает конкретные шаги для реализации этой своей цели. Инициирован ряд кораблестроительных программ, предусматривающих проектирование и постройку силами турецкой судостроительной промышленности нескольких типов боевых кораблей. И этим дело не ограничивается, огромные усилия прилагаются для развития национальной научно-технической базы. Обладание океанским флотом дальнего действия станет венцом этого продолжительного процесса, к реализации которого Турция с готовностью прилагает всяческие усилия».

Такая позиция гораздо ближе Эрдогану, и все-таки президент в мае 2020 года отправил начальника Военно-морского штаба в отставку. В чем причина – доподлинно неизвестно. Сам Яйджи считает, что стал жертвой заговора. Некоторые источники утверждают, что его влияние на главу государства вызвало недовольство министра обороны Турции Хулуси Акара. Вот он якобы и подстроил смещение контр-адмирала, который теперь возглавляет Центр морской и глобальной стратегии при университете Бахчешехир и читает лекции в университете Анкары.

Осваивая зарубежный опыт

Задолго до провозглашения концепции Mavi vatan, к берегам «Голубой родины», еще не зная о её появлении в будущем, взял курс турецкий флот. Сразу после вступления Турецкой Республики в Североатлантический блок, США буквально завалили страну кораблями секонд-хенд – постройки времен Второй мировой войны. Среди них были 23 вполне еще крепких эсминцев типов Gleaves, Fletcher, Gearing и Allen M. Sumner, а также 23 дизель-электрических подводных лодок типов Balao, Tench и Tang. Некоторые из них прошли модернизацию и вполне соответствовали требованиям войны на море 50-х – начала 70-х годов прошлого века. Вся эта армада была ориентирована на борьбу с советским флотом.

Но по мере пополнения ВМФ СССР новейшими кораблями, подводными лодкам и катерами с мощным ракетным оружием, американский военно-морской секонд-хенд превращался в плавающий утиль. Кроме того, устаревшие большие корабли и подводные лодки американской постройки не отвечали условиям вооруженной борьбы в Эгейском море, где уже назревали конфликтные ситуации. Анкара приняла решение о строительстве боевых единиц на национальных верфях, что было воспринято без энтузиазма в Вашингтоне и многих других натовских столицах.

Крупным боевым кораблем – первым после образования Турецкой Республики – стал фрегат Berk, построенный на военно-морской верфи Golcuk в Стамбуле и введенный в строй в 12 июля 1972 г.  Данный проект основывался на американском фрегате типа Claud Jones. Полное водоизмещение составляло 1950 т, длина – 95,2 м, ширина – 12,1 м, осадка – 5,7 м. Четыре дизеля Fiat могли разогнать корабль до 25 узлов, дальность плавания достигала 10000 миль на 9 узлах. Вооружение включало две спаренные 76-мм автоматические пушки, два трехтрубных 324-мм противолодочных торпедных аппарата и два противолодочных бомбомета Hedgehog. В корме имелась площадка для приема вертолета, но без размещения его в ангаре.

Фрегату Berk довелось поучаствовать в боевых действиях в 1974 году. Он поддерживал артиллерийским огнем высадку десанта на Кипре.

По этому проекту был построен еще один фрегат Peyk, на котором серия завершилась. И не только потому, что корабли оказались не очень удачными, поскольку и прототип не отличался совершенством (США построили для своих ВМС только четыре фрегата типа Claud Jones, от которых избавились, передав их в 1973-1974 годах для ВМС Индонезии). Как видно из характеристик фрегатов типа Berk, они не годились для противостояния кораблям советского флота, но самым лучшим образом подходили для патрульно-противолодочной службы в Эгейском море, что очень не устраивало США.

Попытки Анкары строить более крупные современные боевые единицы, опираясь на военно-техническое сотрудничество с Соединенными Штатами, не увенчались успехом. Вашингтон в начале 90-х годов прошлого века навязал Турции восемь фрегатов типа Knox, которые к тому времени уже выводились из состава американского флота.

Тем временем Турция налаживала сотрудничество по военно-морской линии с Германией. Оно оказалось более плодотворным. Сначала фирме Lurssen были заказаны восемь 160-тонных ракетных катеров типа Kartal на базе ранее строившихся торпедных катеров типа Zobel. Эти РКА получили на вооружение по четыре противокорабельные ракеты Penguin норвежского производства с дальностью стрельбы до 35 км и 120-килограммовой боевой частью, два 533-мм торпедных аппарата и две 40-мм автоматические пушки. Опять же из тактико-технических характеристик катеров этого типа видно, что они не очень подходили для противостояния кораблям советского ВМФ, но практически идеально соответствовали условиям действий в приостровных акваториях Эгейского моря.

Поскольку ракетные катера ВМС Греции стали оснащаться более мощными ПКР Exocet со 165-килограммовой боевой частью и 40-километровой дальностью стрельбы, то и ВМС Турции решили «повысить калибр» своих ракетных катеров. За прототип взяли израильские РКА типа Reshef. Фирма Lurssen разработала проект РКА Dogan полным водоизмещением 434 т и 38-узловой скоростью хода. Они вооружены двумя счетверенными пусковыми установками американских ПКР Harpoon (в мирное время катера этого типа обычно оснащаются только двумя ракетами), 76-мм автоматической пушкой фирмы OTO Melara, 35-мм автоматом и двумя 7,62-мм пулеметами. В ФРГ был построен только один катер этого типа, остальные девять, включая два РКА улучшенного типа Yıldız, собирались на стамбульской верфи Taskizak.

Основными боевыми единицами катерных сил Турецкой Республики сегодня являются девять РКА типа Kilic полным водоизмещением 550 т и 40-узловой скоростью хода. Они тоже спроектированы фирмой Lurssen и фактически представляют собой малые ракетные корабли, если прибегать к российской классификации. В ФРГ, где строился головной корабль, их обозначают как корветы. В отличие от катеров типа Dogan они имеют более развитые средства обнаружения, целеуказания и боевого управления, хотя по составу вооружения РКА типа Kilic близки своим предшественникам: две счетверенные установки ПКР Harpoon, 76-мм пушка OTO Melara, 40-мм автомат OTO Melara и два 7,62-мм пулемета.

РКА типов Kilic и Dogan составляют костяк ВМС Турции в островной зоне Эгейского моря. Они выполняют функции патрульных кораблей, канонерских лодок и ударных боевых единиц.

В 1987-1989 годах турецкий флот пополнился четырьмя фрегатами типа Yavuz немецкого проекта MEKO 200TN. Два первых корпуса были построены в ФРГ, еще два – на турецких верфях.

Полное водоизмещение фрегатов типа Yavuz – 2919 т, длина – 115,5 м, ширина – 14,2 м, осадка – 4,1 м, максимальная скорость хода – 27 узлов, дальность плавания – 4100 миль на 18 узлах. Их вооружение состоит из двух счетверенных пусковых установок ПКР Harpoon, ЗРК Sea Sparrow, 127-мм орудия Mk 45 Mod 1, трех четырехствольных 25-мм зенитных автоматов Sea Zenith, двух трехтрубных 324-мм противолодочных торпедных аппаратов, вертолета AB 212ASW с базированием в ангаре. На фрегатах имеются разнообразные средства обнаружения воздушных, надводных и подводных целей, а также системы боевого управления. Они оснащены пусковыми установками постановки помех и приборами радиоэлектронного противодействия. Эти корабли с экипажами по 180 человек для своего времени были весьма продвинутыми боевыми единицами и могли действовать как у своих берегов, так и в дальней морской зоне.

Вслед за фрегатами Yavuz в состав турецкого флота вошли четыре корабля типа Barbaros проекта MEKO 200TN II-A/B. Их полное водоизмещение возросло до 3350 т, увеличились также длина, ширина и скорость – до 32 узлов. На двух кораблях – Salihreis и Kemalreis – разместили вертикальные пусковые установки Mk 41 на 32 ЗУР малой и средней дальности ESSM. Опять же два корабля построили в ФРГ, а два – в Турции.

Очевидно, путем увеличения объемов локализации в военном кораблестроении страны и хотели следовать в Анкаре. Но тут вмешался Вашингтон, который всучил турецким ВМС восемь списанных фрегатов типа Oliver Hazard Perry (в Турции их относят к типу Gabya). Они предназначены для действий в дальней морской и океанских зонах. Эти корабли морально и физически устарели. Но в целях экономии средств турецкие власти приняли их. Правда, турки серьезно подновили указанные корабли. На них были установлены новейшие интегрированные боевые информационно-управляющие системы GENESIS (Gemi Entegre Savas Idare Sistemi) национального производства фирмы Havelsan, а на четырех кораблях разместили вертикальные пусковые установки Mk 41 на восемь ЗУР ESSM.

Фрегаты типа Gabya активно использовались во время ливийского конфликта – в операции по поддержке вооруженных формирований Триполи в 2020-2021 годах. Они эскортировали конвои с оружием и техникой, осуществляли ПВО прибрежных районов.

С ФРГ плодотворно развивалось не только надводное, но и подводное кораблестроение. В 1972 году в Киле на верфи Howaldtswerke (HDW) для ВМС Турции началось строительство дизель-электрических лодок типа 209/1200. Подводное водоизмещение этих субмарин с экипажами из 33 человек, головная из которых получила название Atilay, – 1185 т, максимальная подводная скорость – 22 узла, предельная глубина погружения – 500 м, дальность плавания – 7800 миль. Вооружение состоит из восьми носовых 533-мм торпедных аппаратов, способных стрелять не только торпедами, но и ПКР Sub Harpoon. Суммарный боезапас – 14 единиц. Три лодки этого типа были построены HDW в Киле и еще три из немецких комплектующих – на турецкой верфи Golcuk Naval Shipyard на берегу Мраморного моря.

Следом на той же верфи была осуществлена сборка восьми более совершенных ДЭПЛ немецкого проекта 209/1400 типа Preveze подводным водоизмещением 1390 т. Радиус действия увеличился до 11000 миль на восьми узлах. Обновилось электронное оснащение.

Четырнадцать ДЭПЛ типов Atilay и Preveze составляют сегодня подводные силы ВМС Турецкой Республики. Они способны одинаково хорошо действовать в Средиземном и Черном морях, глубоководных и прибрежных районах.

«Национальный корабль»

Накопив опыт эксплуатации боевых кораблей зарубежной постройки и освоив технологии их сборки по иностранным проектам, власти Турции стали делать акцент на развитие национального военного кораблестроения. Особенно после того, как США и другие страны НАТО стали периодически вводить против Анкары разного рода санкции в сфере военно-технического сотрудничества. Этому также способствовало не только бурное развитие судостроительной отрасли в стране, но и общий прогресс национальных предприятий оборонно-промышленного комплекса.

В 2004 году руководство Стамбульской военно-морской верфи (Istanbul Naval Shipyard) создало конструкторское бюро MILGEM (сокращение от турецких слов Milli Gemi – «Национальный корабль») для проектирования кораблей классов «корвет», «фрегат» и «эсминец», координации работ со смежными предприятиями ВПК, контроля за строительством боевых единиц. Причем акцент делался на преимущественное использование местных ресурсов, комплектующих и вооружения. 23 мая 2007 года был подписан контракт на строительство первых двух корветов типа Ada, а строительство головного корабля серии – Heybeliada – началось еще раньше – 26 июля 2005 года.

Корветы типа Ada («остров» – в переводе с турецкого) полным водоизмещением около 2400 т, длиной 99,5 м, шириной 14,4 м и осадкой 3,9 м архитектурно напоминают российские стелс-корветы проекта 20380. Корабли оснащаются комбинированной дизель-газотурбинной энергетической установкой (одна газовая турбина General Electric LM2500 и два дизеля MTU 16V595TE90) по схеме CODAG суммарной мощностью 31,64 МВт (42430 л.с.), позволяющей развивать максимальный 30-узловый ход. Имеются также четыре вспомогательных 789-сильных дизель-генератора для внутрикорабельных нужд. Дальность плавания – 3500 миль на 15 узлах. Автономность – 21 сутки. Экипаж состоит из 93 человек (вместе с авиагруппой), но может быть увеличен до 106 человек в военное время.

Вооружение корветов типа Ada, построенных для ВМС Турции, включает две счетверенные пусковые установки для американских противокорабельных ракет Harpoon, размещаемых за щитами в центральной части надстройки между интегрированной фок-мачтой и дымовой трубой. Теперь их предполагается заменить на ПКР Atmaca («Ястреб») турецкого производства с максимальной дальностью поражения целей 280-360 км (эффективная дальность стрельбы – более 200 км). Ракетами Atmaca можно наносить удары не только по морским, но и по береговым объектам. Средства ПВО/ПРО представлены 21-зарядной пусковой установкой американского ЗРК обороны ближнего рубежа RAM Block I, предназначенного преимущественно для уничтожения сверхзвуковыми ракетами RIM-116 атакующих средств воздушного нападения противника, в том числе низколетящих, на дальности до 10 км. Установка находится на крыше вертолетного ангара.

Дополнением к RAM может служить итальянская универсальная автоматическая 76-мм пушка Oto Melara Super Rapid, которая по лицензии производится в Турции. Её скорострельность – 120 выстрелов в минуту. Дальность стрельбы – 16 км (эффективная – 8 км, а против воздушных целей – 4 км). На корветах также имеются два дистанционно управляемых с помощью лазерных и оптико-электронных систем наведения 12,7-мм пулемета Aselsan STAMP.

Против подводных лодок используются два трехтрубных американских 324-мм торпедных аппарата Mk 32, предназначенных  для стрельбы торпедами  Mk 46, естественно, тоже американского производства. Для целей ПЛО также предназначен американский вертолет SH-60 Seahawk, для базирования которого имеется ангар и взлетно-посадочная площадка в корме. Корабли снабжаются двумя скоростными катерами жестко-надувного типа, предназначенными для переброски на берег и снятия с него разведывательно-диверсионных групп, досмотра подозрительных судов и спасательных миссий.

Несмотря на обилие американских и немецких комплектующих и вооружения, на корветах широко используются изделия национальной разработки. В их числе боевые информационно-управляющие системы GENESIS фирмы Havelsan, с успехом опробованные на фрегатах типа Gabya, гидроакустические станции разработки Совета по научным и технологическим исследованиям Турции с обтекателями ГАС фирмы STM ONUK-BG Defence Systems, выполненными из наноармированного полимерного волокна, электронные картографические интегрированные навигационные системы высокой точности ECPINS, поставляемые компанией OSI Geospatial, и ряд других комплексов и агрегатов.

Первоначально планировалось передать ВМС восемь корветов типа Ada, но в состав флота вошли только четыре корабля. Еще один – Ufuk – построен в корветном корпусе, но как учебно-разведывательный корабль.

Турецкие корветы вызвали интерес у зарубежных заказчиков. В августе прошлого года на Стамбульской военно-морской верфи спустили на воду корвет Babur – головной из четырех, заказанных ВМС Пакистана. Два из них будут построены в Турции, а два – на пакистанской верфи Karachi Shipyard & Engineering Works. По своему «наполнению» и вооружению они будут отличаться от «классических» корветов типа Ada. Так, пакистанские корабли вооружаются шестью противокорабельными ракетами Harbah и 16 ЗУР Albatross NG производства западноевропейского концерна MBDA.

К корветам Ada присматриваются ВМС Индонезии и Малайзии, а 14 декабря 2020 года в Киеве состоялось подписание документов о закупке Украиной в Турции четырех корветов этого типа. Головной корабль, который по контракту должен обойтись Украине в 265 млн. евро (318,11 млн. долларов) без стоимости оружия, строится на верфи Istanbul Naval Shipyard, а другие три предполагалось собрать из турецких комплектующих на николаевском судостроительном заводе «Океан». Но в нынешней ситуации – проведение Россией специальной военной операции – это вряд ли возможно. Завод «Океан», где ремонтировалась бронетехника ВСУ и складировалось оружие, поставляемое Западом на Украину, просто разбомблен.

От корветов – к фрегатам и авианосцам

После избрания в августе 2014 года президентом страны Реджепа Тайипа Эрдогана, программа MILGEM заметно ускорилась. Глава Турецкой Республики вообще уделяет много внимания развитию ВМС и национального военного кораблестроения. И не декларативно, а практически, в том числе продвигая проекты турецких боевых кораблей на экспорт. Он обычно присутствует на таких мероприятиях, как закладка, спуск на воду и передача флоту крупных боевых кораблей.

Не успела Турция завершить строительство корветов серии Ada, как на Istanbul Naval Shipyard 3 июля 2017 года состоялась закладка фрегата Istanbul – головного типа TF-100, или как еще его обозначают – MILGEM-G. По сути дела – это увеличенная версия корвета типа Ada. Его водоизмещение составляет около 3000 т, длина – 113,2 м, ширина – 14,4 м, осадка – 4,05 м. Энергетическая установка – тоже комбинированная по схеме CODAG. Максимальная скорость хода – 29 узлов, дальность плавания – 6570 миль на 14 узлах.

Корабль предполагается оснастить современными системами обнаружения, боевого управления и радиоэлектронного противодействия преимущественно национального производства. Сообщалось, что боезапас противокорабельных ракет Atmaca на фрегате предполагается удвоить, то есть довести до 16 единиц. Кроме того, на этом корабле должна появиться универсальная пусковая установка вертикального пуска MDAS турецкого производства, в которой прежде всего будут размещаться ЗУР национальной разработки семейства Hisar («Крепость») малой, средней и большой дальности.

Предполагалось, что Istanbul войдет в строй турецких ВМС до конца 2020 года. Но он был спущен на воду только 21 января 2021 года. Задержка очевидно связана с тем, что фрегат должен быть оснащен не менее 75% систем с маркой «Сделано в Турции», а некоторые из них не до конца готовы. Ситуация осложнилась после того, как США ввели санкции против турецкого Управления по закупкам оружия в связи с приобретением Анкарой российской системы ПВО С-400 «Триумф». Теперь некоторые комплектующие для фрегата, которые прежде предусматривалось приобрести у Соединенных Штатов, необходимо изготовить на турецких предприятиях. А это требует времени.

В данной связи нельзя не обратить внимания на тесные связи Турции в области военно-технического сотрудничества с Украиной. В обмен на поставки Киеву готовых образцов вооружений – таких, как беспилотники Bayraktar TB2 – Анкара, несомненно, желала приобрести украинские технологии двигателестроения. Это относится не только к авиа- и ракетостроению, но и к судостроительной отрасли тоже. Газотурбинные агрегаты николаевского предприятия «Зоря-Машпроект» могли бы стать заменой американским ГТА General Electric LM2500.

Очевидно для ускорения строительства трех других запланированных к поставке фрегатов типа Istanbul, в январе этого года был объявлен тендер среди турецких частных судостроительных компаний. Одно из главных требований – более высокие темпы сборки нежели на государственной верфи Istanbul Naval Shipyard.

Несмотря на проблемы, возникшие при реализации программы MILGEM, в Турции продолжается проектирование эсминца проекта TF 2000. На сегодняшний день его характеристики таковы: водоизмещение – 8500 т, длина – 166 м, ширина – 21,5 м, осадка – 5,4 м, экипаж за счет внедрения средств автоматики будет состоять из 130-150 человек. Энергетическая установка – дизель-газотурбинная по схеме CODOG, которая включает два газотурбинных агрегата и два дизеля. Максимальная скорость хода – 28 узлов.

Вооружение предполагается следующее: установка двух модулей MILDAS на 64 ракеты вертикального пуска для ЗУР Hisar-U, ПЛУР пока не названного противолодочного комплекса и разрабатываемых крылатых ракет большой дальности Gezgin, 16 ПУ для стрельбы ПКР Atmaca, 127-мм пушка, малокалиберная артиллерия, 324-мм противолодочные торпедные аппараты, вертолет S-70B Seahawk с размещением в ангаре и беспилотный летательный аппарат. Архитектурно эсминцы проекта TF 2000, а их планируется построить восемь единиц, напоминают испанские фрегаты типа F110, головной из которых Bonifaz заложен в этом году на верфи объединения Navantia.

Как нетрудно убедиться, перспективный турецкий эсминец будет грозным боевым кораблем.

Турецкие власти заботятся о строительстве не только новых больших боевых кораблей, но и малых. Как заявил глава турецкого Управления оборонной промышленности Исмаил Демир, в ближайшее время турецкая компания STM приступит к сборке на своих верфях быстроходных штурмовых кораблей типа FAC 55 собственной разработки. Напоминающие стелс-архитектурой шведские корветы типа Visby, они будут иметь водоизмещение 535 т, длину – 62,67 м, ширину – 9,84 м и при этом развивать за счет газотурбинной силовой установки и трех водометных движителей максимальную скорость более 55 узлов. На скорости 50 узлов они способны пробежать 750 миль, а на 20 узлах пройти 1000 миль. Автономность – семь суток. Экипаж состоит из 34 человек.

Ударное вооружение FAC 55 представлено двумя счетверенные пусковыми установками ПКР Harpoon или Atmaca, которые в походном положении будут спрятаны в кормовой части надстройки, а также 76-мм артустановкой Oto Melara Super Rapid. В кормовой части «штурмовика» разместится ПУ ЗРК обороны ближнего рубежа RAM или многоствольная 35-мм зенитная установка фирмы Aselsan. В центральной части надстройки побортно – два дистанционно управляемых 12,7-мм пулемета Aselsan STAMP.

Как подчеркивают турецкие официальные лица, корабли FAC 55 за счет высокой маневренности и мощного вооружения призваны обеспечить защиту интересов страны в прибрежных водах. Они заменят в составе ВМС ракетные катера типа Dogan.

Бурное развитие электроники и искусственного интеллекта позволило создавать в Турции не только признанные во всем мире разведывательные и ударные беспилотные летательные аппараты, но и их морские аналоги. Весной прошлого года состоялась презентация безэкипажного катера (БЭК)  SIDA на базе унифицированной платформы ULAQ. Его водоизмещение – 6 т, масса полезной нагрузки – 2 т. Вооружение БЭК состоит из 70-мм управляемых ракет CIRIT и противотанковой ракетной системы увеличенной дальности с лазерным наведением L-UMTAS. Оба типа боеприпасов способны поражать цели на дистанции до 8 км.

В мае текущего года турецкая судостроительная компания Dearsan провела в акватории Мраморного моря огневые испытания нового ударного безэкипажного катера SALVO. Управляемой ракетой CIRIT с лазерным наведением была успешно поражена движущаяся цель. Затем последовала стрельба из 12,7-мм дистанционно управляемого пулемета фирмы Aselsan. И тоже цель удалось успешно поразить.

Длина БЭК SALVO – 14,79 м, ширина – 3,83 м, осадка – 0,75 м. В зависимости от типа дизельного двигателя беспилотный катер может развивать скорость от 45 до 60 узлов. Платформа в зависимости от выполняемых задач вооружается управляемыми ракетами класса «поверхность-поверхность» и «поверхность-воздух», а также 12,7-мм стабилизированным пулеметным комплексом. БЭК может привлекаться к выполнению разведывательных и патрульных задач. SALVO легко доставляется автотранспортом к берегу и затем управляться из мобильного командного пункта. Предусмотрено также размещение БЭК на десантных кораблях, фрегатах, корветах и тральщиках в качестве дополнительных средств их обороны.

Особое внимание в Турции уделяется строительству десантных кораблей  (ДК) и катеров. Самые многочисленные из них ДК серий 140 (23 единицы) и 150 (8 единиц). Последние имеют водоизмещение 1150 т, длину – почти 80 м и развивают 18-узловый ход. В их открытых трюмах размещаются танки, бронетранспортеры, артиллерия и личный состав. Дальность плавания на 10 узлах – 1600 миль. То есть эти относительно небольшие десантные корабли идеально подходят для быстрой доставки первой волны морских пехотинцев на острова восточной части Эгейского моря, что и было продемонстрировано на учениях Efes-2022.

Кроме относительно небольших десантных кораблей, ВМС Турции располагают самыми большими в мире БДК типа Bayraktar, построенными на верфи Anadolu Shipyard в 2014-2018 годах. Их полное водоизмещение – 7254 т, длина – 138,75 м, ширина – 19,6 м, осадка в носовой части – меньше двух метров, что позволяет высаживать технику с борта на пляжи. Четыре дизельных двигателя позволяют развивать максимальный 18-узловый ход. Перевозимый десант – 486 человек. У БДК имеются носовые и кормовые рампы для погрузки десанта и техники, в том числе танков. Есть док-камеры для четырех плавающих бронетранспортеров LCVP, которые доставляют десант, когда БДК находится далеко от берега. За надстройкой – площадка для приема тяжелого вертолета. Условия размещения экипажа из 176 человек и морских пехотинцев – достаточно комфортные. Для раненых предусмотрены госпитальные помещения. БДК типа Bayraktar могут также выполнять функции минных заградителей. Для ВМС Турции планируется строительство еще двух кораблей этого типа.

Самым большим кораблем, который когда-либо входил в состав турецкого флота, станет универсальный десантный корабль Anadolu (по-турецки так называется полуостров Анатолия), построенный на верфи Sedef Shipbuilding и проходящий сейчас испытания. За его основу взят очень удачный проект УДК Juan Carlos I испанской фирмы Navantia, по которому уже построены один корабль для ВМС Испании и два для ВМС Австралии. При полном водоизмещении 27000 т, длине 232 м и ширине 32 м он не только может транспортировать на дальность до 9000 миль 29 основных танков и несколько сотен морских пехотинцев, а также средства их высадки на берег (вертолеты и десантные катера, в том числе на воздушной подушке), но и выполнять функции легкого авианосца. Для этого в США планировалось закупить новейшие сверхзвуковые самолеты укороченного взлета и вертикальной посадки F-35B Lightning II. В стандартной комплектации Anadolu должен был нести 10 истребителей F-35B и 12 вертолетов.

Но в отместку за приобретение Анкарой у России полкового комплекта ЗРС С-400, Вашингтон отказал Турции в поставках этих самолетов. Пришлось искать иные решения. Вместо боевых самолетов на борту УДК появятся беспилотные ударные летательные аппараты, в разработке которых турецкие достижения несомненны. Фирма Baykar Makina разработала сверхзвуковой палубный БЛА Bayraktar Kizilelma. Его взлетный вес – 6000 кг, полезная нагрузка – более 1500 кг, рабочая высота полета – 12000 м. В этом году аппарат запустили в производство, а в следующем начнутся его испытания. Когда этот БЛА станет взлетать с УДК и садиться на его палубу, пока неизвестно.

Подводный акцент

На рубеже 2010-х годов стало заметно отставание Турции от Греции по современным подводным лодкам. Для ВМС Эллады в дополнение к семи субмаринам типа 209/1100 и 209/1200, одна из которых – Okeanos – прошла глубокую модернизацию и была оснащена воздухонезависимой энергетической установкой, позволяющей длительное время находиться под водой, были построены четыре подлодки с ВНЭУ с топливными элементами типа 214 разработки HDW.

Анкара тоже решила обзавестись такими подлодками. Но дело продвигалось не очень успешно. Первый контракт подписали в 2009 году. Однако Турция решила внедрить на субмарины значительное количество электронных систем национального производства, которые требовалось «привязать» к лодкам, получившим обозначение 214TN (проект 214 турецкого флота). Германии пришлось отбиваться от многочисленных претензий Афин, требовавших расторгнуть сделку. Окончательный контракт подписали в 2016 году со сроком поставки головной субмарины в 2020 году. Все шесть НАПЛ строятся на верфи Golcuk – на той же, где велась сборка ДЭПЛ типа 209.

Головную субмарину проекта 214TN Piri Reis спустили на воду в марте 2021 года. Она до сих пор достраивается. Лодка, названная в честь известного мореплавателя, картографа и адмирала Оттоманской империи Пири Рейса (1465-1553), имеет подводное водоизмещение 1860 т, длину – 65 м, ширину корпуса – 6,3 м. Она оснащена анаэробной, то есть воздухонезависимой силовой установкой концерна Siemens мощностью 240 кВт, двумя дизелями MTU 16V-396 суммарной мощностью 3,96 МВт и электромотором Siemens Permasyn мощностью 2,85 МВт. Максимальная скорость подводного хода – 20 узлов. Дальность плавания – 12000 миль, скорость под ВНЭУ – 2-6 узлов, но при этом НАПЛ до трех недель может не всплывать на поверхность для подзарядки аккумуляторов. Рабочая глубина погружения – 250 м, предельная – 400 м. Вооружение включает восемь носовых 533-мм торпедных аппаратов. В боезапас помимо тяжелых торпед Mk48 Mod 6AT и DM2A4 американского и немецкого производства входят четыре ПКР Sub Harpoon. В перспективе их предполагается заменить на отечественные торпеды Akya и ПКР Atmaca. Экипаж состоит из сорока человек.

В связи с задержкой программы 214TN германский концерн ThyssenKrupp Marine Systems, в который влилась фирма HDW, выплатил Турции компенсацию. Правда, чисто символическую – в размере около 2 млн. евро. Произошли изменения в обозначении проекта. Теперь он именуется 214TR, то есть проект 214 Турецкой Республики.

23 мая этого года состоялся спуск на воду подлодки Hizir Reis – второй типа 214TR. Её назвали в честь Хайреддина Барбаросса (1475-1546) – пирата и флотоводца, который стал правителем Алжира, а затем адмиралом Оттоманской империи. Мероприятие посетил президент Реджеп Тайип Эрдоган. Выступив с речью, он сообщил, что «Турция начнет строительство субмарин типа MILDEN («Национальная субмарина») в 2025 году на верфи Golcuk. Мы планируем принять на вооружение первую такую подлодку через пять-шесть лет после начала строительства».

В конце августа 2022 г. на верфи Golcuk состоялась первая официальная презентации перспективной подлодки MILDEN. Судя по фото представленной модели, она внешне мало чем будет отличаться от НАПЛ типа 214TR. Впрочем её водоизмещение увеличится до 2700 т, а длина составит более 80 м. Лодка будет оснащена воздухонезависимой энергетической установкой.

Ну а сейчас Турция приступила к строительству головной малой дизель-электрической субмарины типа STM500, разработанной компанией Savunma Teknolojileri Muhendislik (STM) – той самой, что создала проект быстроходного штурмового корабля FAC 55. «Мы приступаем к процессу строительства подводной лодки STM500, полностью спроектированной турецкими инженерами», – отметил в связи с этим в своем аккаунте в Twitter начальник Управления оборонной промышленности Турции Исмаил Демир. Он назвал это событие историческим, подчеркнув, что субмарина спроектирована для выполнения задач разведки, наблюдения, участия в операциях спецназа и выполнения подводных тактических миссий на мелководье и в открытом море. По словам главы турецкого оборонпрома, подлодка будет оснащена самыми современными системами управления и вооружения.

Подводное водоизмещение STM500 составит 540 т, длина – 42 м, наибольшая ширина корпуса – 8,5 м, крейсерская скорость подводного хода – 5 узлов, а максимальная надводная – 18 узлов. Лодка с экипажем из 18 человек будет погружаться на глубину до 250 м, дальность плавания – 3500 миль, автономность – 30 суток. STM500 планируется оснастить современным гидроакустическим комплексом, оптико-электронным перископом, антенной РЭБ, автоматизированной системой боевого управления. На вооружении будут состоять восемь тяжелых 533-мм торпед и четыре управляемые противокорабельные ракеты. На лодке разместятся шесть бойцов спецназа.

Субмарины проекта STM500 самым лучшим образом подходят для действий в Черном и особенно Эгейском морях. Они также ориентированы на экспорт. Их рынок сбыта может быть весьма значительным. В перспективе лодки этого типа будут оснащаться анаэробными установками, что даст возможность значительно увеличить дальность подводного плавания.

Стоит заметить, что строительство субмарин нового поколения ведется в привязке с созданием судов обеспечения их деятельности. Когда НАПЛ Piri Reis только готовилась к закладке, на Стамбульской военно-морской верфи спустили на воду спасательное судно подводных лодок Alemdar водоизмещением 4200 т. Это инновационный, насыщенный самым передовыми средствами корабль. На нем имеются дистанционно-управляемые подводные аппараты, жесткие глубоководные водолазные костюмы с атмосферным давлением, лебедки и краны с захватами и другими средствами ведения подводных работ. Несколько подруливающих устройств и выдвижная винторулевая колонка дают возможность даже на волнении точно выдерживать место, что крайне важно при спасательных операциях. Судно способно обеспечивать жизнеобеспечение экипажа терпящей бедствие субмарины на глубинах до 600 м. В носовой части и на надстройке есть вертолетные площадки для оперативной эвакуации пострадавших.

Модернизацию и дооборудование современными средствами также прошли суда-спасатели Isın и Akın водоизмещением по 2400 т. Теперь они тоже смогут участвовать операциях по спасению подводников в сложных условиях.

Конфликт возможен в любой момент

ВМС Турции располагают патрульными и минно-тральными кораблями, отвечающими современным требованиям. У страны развитый флот Береговой охраны с большим количеством быстроходных катеров, которые в военное время смогут выступать в качестве дозорных, разведывательных, противодиверсионных, а также служить средствами доставки боевых пловцов к побережью и базам противника. В составе БОХР – четыре патрульных корабля типа Guven полным водоизмещением 1700 т, 22-узловой скоростью хода, вооруженных 40-мм автоматами и вертолетами с размещением в ангарах, способных выполнять функции корветов. Опираясь на силу своих ВМС и БОХР, Анкара чувствует себя достаточно уверенно, строя свои отношения с соседями. Но и здесь не все просто.

Внимание мировых СМИ сейчас приковано к событиям на Украине и вокруг Тайваня. Вот почему другие «точки разогрева» зачастую упускаются. К ним относится и восточная часть Эгейского моря. Между тем конфликт там может вспыхнуть в любой момент. «Разве размещение оружия перед нашим носом не представляет угрозы для нашей страны? Разве это не дает права на самооборону?» – заявил в начале августа греческому англоязычному изданию Keep Talking турецкий министр обороны Хулуси Акар. Он потребовал немедленной демилитаризации островов в восточной части Эгейского моря. В противном случае пригрозил ответными решительными мерами.

Турция по сравнению с Грецией обладает значительными Вооруженными Силами, в том числе военно-морскими, и большой проблемы захват островов в восточной части Средиземного моря для Анкары не представит. Но что дальше?

Сейчас образовалась неформальная антитурецкая коалиция в восточном Средиземноморье в составе Греции, Кипра, Египта и Израиля. О Греции мы уже говорили. Кипр с военной точки зрения никакой угрозы Анкаре представлять не может. А вот Египет при поддержке Италии, Франции и США постоянно наращивает возможности своих армии, флота и ВВС. В Каире считают Ливию зоной своего влияния и весьма недовольны проникновением туда Турции.

Для экстренного усиления ВМС Египта Италия передала Каиру два новейших фрегата типа FREMM. Франция продала два десантных вертолетоносца и несколько корветов, США – ракетные катера. В ФРГ для ВМС Египта построены четыре дизель-электрические субмарины, а сейчас строятся ракетные фрегаты.

Израиль, который ведет разработку морских нефтегазовых месторождений в акваториях, на которые претендует Турция, обладает относительно небольшими, но весьма мощными Вооруженными Силами. В составе его ВМС имеются шесть неатомных подлодок-носителей крылатых ракет Popeye Turbo с ядерными боевыми частями.

Таким образом, неформальной коалиции есть что противопоставить Турции. И это обстоятельство в Анкаре учитывают, пока ограничиваясь жесткими высказываниями в адрес потенциальных противников.