БРИКС: Союз равных

БРИКС и его расширенный формат БРИКС+ как единый геополитический блок, координирующий многостороннюю политику, становится важным форумом для обсуждения не только экономического сотрудничества, но и глобальных вопросов безопасности и миротворчества.

БРИКС представляет собой большую силу, объединяя в своем составе государства с населением свыше 3,6 млрд человек и динамично развивающиеся рынки. 

Доля БРИКС в мировом ВВП по паритету покупательной способности составляет 36,7%, что превышает долю стран G7, чья доля составит 30%. Средний рост экономик БРИКС в 2024-2025 годах составит, по предварительным оценкам, 3,8% при общем увеличении мирового ВВП, тоже по предварительным оценкам,  на 3,2-3,3%. 

Участие Президента Ильхама Алиева в саммите тем более знаменательно, что наша страна подала официальную заявку на принятие ее в качестве полноправного члена объединения.

Данные действия нашего государства целиком и полностью вписываются в стратегию многовекторности внешней политики, которой успешно следует Азербайджан уже который год.

Свою точку зрения на нынешнее состояние и перспективы БРИКС в интервью корреспонденту газеты «Бакинский рабочий» выразил российский политический аналитик, генеральный директор Каспийского института стратегических исследований Игорь Коротченко.

– Интересно, что заседание БРИКС+ проходило в День Организации Объединенных Наций. Именно 24 октября 1945 года вступил в силу Устав ООН. Это случайность или все же намек на то, что БРИКС+ идет на смену ООН?

– Сразу хочу сказать, что БРИКС+ не идет на смену ООН, такой задачи данное объединение перед собой не ставит. В то же время действительно наблюдается некий символизм, когда смотрим на цифры и даты. ООН сегодня неэффективна с точки зрения поддержания мира, безопасности и стабильности. На фоне краха проекта глобализации и сокращения роли и значения Запада на важнейшие мировые события страны Глобального Юга, а также крупные международные игроки, центры силы, безусловно, рассматривают БРИКС как самостоятельную ценность, как союз равных суверенных государств для взаимовыгодного партнерства и сотрудничества в противовес англосаксонской модели устройства мира.

– Саммит БРИКС в Казани стал символом наступления эпохи многополярности. Вы согласны с подобным утверждением?

– В определенном смысле согласен, так как многополярность сегодня – это уже данность. Попытки США сохранить роль гегемона обречены на неудачу, потому что доллар, это уже несомненно, теряет позиции мировой валюты, и на фоне различного рода санкций для многих государств очевидно, что привязка своей финансово-экономической системы к доллару чревата утратой суверенитета в любой момент. 

Многополярность означает повышение роли региональных союзов. Это мы наблюдаем повсеместно сегодня. Тут еще важно понимать, что целый ряд регионов мира начинают играть ключевую геоэкономическую и геополитическую роль. К примеру – Южный Кавказ, Прикаспий. По своей значимости данный регион сегодня не менее важен, чем, например, регион Персидского залива. В этом плане происходят тектонические сдвиги, они происходят на наших глазах, и БРИКС пытается не только уловить эти тенденции, но и консолидировать их, сделав это объединение более устойчивым к внешним воздействиям, а также альтернативным с точки зрения будущего.

При всем при этом хочу особо отметить, что БРИКС ни в коем случае не антизападный проект, поскольку в него входят как страны, поддерживающие хорошие отношения с Западом, так и государства, находящиеся в контрполярных отношениях с Западом. Главное достоинство БРИКС заключается в том, что членство в нем не накладывает какие-либо ограничения на решения в области внешней и внутренней политики. Напротив, государства сохраняют свой суверенитет. Это очень важно, так как в том же Европейском Союзе более слабые игроки вынуждены подчиняться более сильным. ЕС в значительной степени теряет свою субъектность. Если мы посмотрим на те решения, что принимаются в Европарламенте или исполнительных органах ЕС, то увидим не просто утрату адекватной оценки ситуации в мире, а абсолютное подчинение, прежде всего интересам США. В БРИКС такого нет по определению, и потому для стран Глобального Юга присоединение к этому союзу представляет большой интерес.  

– На Западе считают, что Саммит БРИКС продемонстрировал закат британского влияния. Оказывается, 25-26 октября на Самоа король Карл III и премьер Кир Стармер проведут заседание Содружества наций. Но бывшие британские колонии предпочли участие в Саммите БРИКС в Казани. Так, премьер-министр Индии Нарендра Моди и президент ЮАР Сирил Рамафоса решили вместо саммита Содружества отправиться в Россию. Действительно ли Запад проигрывает БРИКС?

– Ну, я не стал бы предрекать закат влияния той же Великобритании или США. Другое дело, что они теряют свои позиции. Великобритания остается влиятельным международным игроком, опираясь на военную составляющую и свои сильные спецслужбы. Поэтому не стоит даже оппонентов принижать с точки зрения оценки их возможностей. Просто в нынешнем мире было бы действительно странно, если бы Индия – великая страна, ядерная держава – вдруг поехала бы на правах бывшей колонии на какое-то мероприятие неизвестно куда.

Индия давно уже не играет в подобные игры – это сильный самостоятельный международный игрок, по праву претендующий на место постоянного члена СБ ООН в рамках той реформы ООН, которая когда-нибудь будет проведена. Тем более что по своим возможностям, мощи своей экономики Индия сегодня как минимум сравнима с Великобританией. Главной проблемой нынешней Великобритании являются ее элиты, их деградация. Мы все помним Уинстона Черчилля, Маргарет Тэтчер – это великие политические деятели мирового масштаба. Нынешняя же череда британских премьеров просто вызывает изумление. Но это их внутренний выбор.  

– Несмотря на очевидные успехи в расширении блока, БРИКС+ сталкивается с серьезными внутренними проблемами. Одним из главных вызовов для организации является отсутствие единства среди участников. Различия в экономических приоритетах и политических целях усложняют поиск консенсуса по ключевым вопросам. Сможет ли БРИКС преодолеть существующие трудности и стать действительно мощной организацией или внутренние противоречия ограничат его потенциал?

– Цель БРИКС - улучшить собственные позиции в той геополитической конфигурации, которая уже имеется у государств - членов БРИКС. Поэтому противоречия всегда будут, они неизбежны. Главное, чтобы они не закрывали возможности развития в тех направлениях, которые считаются перспективными, целесообразными для членов объединения.

–  Каковы шансы Азербайджана и Турции в ближайшем будущем стать полноправными членами БРИКС?

На мой взгляд – самые высокие. Если мы говорим про Азербайджан, то это уже среднее государство с хорошим потенциалом. А с точки зрения геоэкономического влияния Баку сегодня выходит на передовые позиции, учитывая, что территория Азербайджана – это важнейший связующий мост между Востоком и Западом, Севером и Югом для торгово-экономических и логистических операций и маршрутов, добыча и экспорт углеводородов, в целом рост экономических показателей и политического влияния Азербайджана. Поэтому все будут только рады видеть его в БРИКС, равно как и Турцию.

– Насколько выгоднее Баку и Анкаре членство в БРИКС, чем в ЕС?

– Все в итоге решает руководство государств. Однако не будем забывать, что Анкара давно хотела стать членом ЕС, а ее продержали в предбаннике три десятка лет и в итоге выяснилось, что в реальности ее туда никто не собирается приглашать. Кроме того, членство в ЕС обуславливается потерей суверенитета в области принятия целого ряда внутренних и внешних решений. То есть это не союз равноправных государств. Соответственно, осознание этого факта, как в Баку, так и в Анкаре, привело к тому, что вместо попыток вступить в ЕС Турция и Азербайджан выбирают другие союзы. При этом Баку является одним из гарантов энергобезопасности ЕС, поставляя туда газ по Южному газовому коридору. Вместе с тем, развивая торгово-экономические отношения, Азербайджан, судя по всему, выбирает все же членство в БРИКС, как более выгодное. И это абсолютно правильное решение.